sibhematology.ru

Новиков Виктор Блокада снится мне ночами. Воспоминания

И вот он наступил, этот мучительный трудный День Победы! Я побежал в дом, снял со стены все автоматы, скатился по лестнице вниз, торопясь, чтобы никто не опередил, и стал стрелять в небо: очередь за очередью. Я вспомнил всё - и молодого матроса, которого ночью не уберёг, и всех солдат, которых согрел у себя дома. И живых вспомнил, и мёртвых. Сгрёб ракетницы. Я стрелял красными, синими, зелёными... Я стрелял в голубое небо за свои муки, за свою сломанную юность. За всех мальчишек, которые не дожили до этого дня.

Новиков Виктор Блокада снится мне ночами

Читатель, ты держишь в руках книгу Виктора Новикова "Блокада снится мне ночами". И щемит сердце, но вместе с тем и радуется: есть теперь еще одна книга о блокаде, не забыто пережитое. Появилась еще одна частица воспоминаний участника блокады. Дошла до нас, не канула в Лету. Остается благодарить издательство, которое обратило внимание на рукопись документальных рассказов о величии людей, оказавшихся в кольце 900-дневной блокады. Людей, умирающих, но не сломленных варварством фашизма, не потерявших гордость и доброту, заботу о ближнем. Людей, не обезумевших от голода, как писали некоторые историки за рубежом, а выстоявших и победивших. И веришь твердо: "Никто не забыт, ничто не забыто"...

Новиков В. Блокада снится мне ночами

Читатель, ты держишь в руках книгу Виктора Новикова "Блокада снится мне ночами". И щемит сердце, но вместе с тем и радуется: есть теперь еще одна книга о блокаде, не забыто пережитое. Появилась еще одна частица воспоминаний участника блокады. Дошла до нас, не канула в Лету. Остается благодарить издательство, которое обратило внимание на рукопись документальных рассказов о величии людей, оказавшихся в кольце 900-дневной блокады. Людей, умирающих, но не сломленных варварством фашизма, не потерявших гордость и доброту, заботу о ближнем. Людей, не обезумевших от голода, как писали некоторые историки за рубежом, а выстоявших и победивших. .И веришь твердо: "Никто не забыт, ничто не забыто"... .

Блокада снится мне ночами. Новиков В.

Новиков В. Блокада снится мне ночами

Читатель, ты держишь в руках книгу Виктора Новикова "Блокада снится мне ночами". И щемит сердце, но вместе с тем и радуется: есть теперь еще одна книга о блокаде, не забыто пережитое. Появилась еще одна частица воспоминаний участника блокады. Дошла до нас, не канула в Лету. Остается благодарить издательство, которое обратило внимание на рукопись документальных рассказов о величии людей, оказавшихся в кольце 900-дневной блокады. Людей, умирающих, но не сломленных варварством фашизма, не потерявших гордость и доброту, заботу о ближнем. Людей, не обезумевших от голода, как писали некоторые историки за рубежом, а выстоявших и победивших. .И веришь твердо: "Никто не забыт, ничто не забыто"... .

Апдайк Джон Мне снится гольф

Классик американской литературы XX века, писатель Джон Апдайк (1932-2009 гг.) был страстным любителем гольфа и неплохим игроком. В своих самых известных произведениях он часто обращался к теме гольфа, а также написал о гольфе большое количество статей и эссе. В этой книге автором собраны статьи, выступления и отрывки из романов, посвященных его любимой игре. Знатокам гольфа будет особенно интересна первая часть сборника, освящающая технику и психологию игры, а более широкому кругу читателей - новый перевод отрывков из уже опубликованных в России великих романов, а также из произведений, ранее не издававшихся в нашей стране. Свойственные автору мягкий юмор, самоирония и наблюдательность несомненно привлекут внимание истинных любителей художественной литературы.

Стингрей Джоанна, Стингрей Мэдисон Стингрей в Стране Чудес

Американская певица и музыкант, роковая леди Джоанна Стингрей приехала в Москву в конце 80-х годов XX века, десять с лишним лет ее жизнь неразрывно была связана с СССР, с миром советского андеграунда. Она открыла западу мир русского рока. Как живые, встают со страниц книги Борис Гребенщиков и Виктор Цой, Юрий Каспарян и Сергей Курёхин, Костя Кинчев и Тимур Новиков, Африка и Коля Васин, Дэвид Боуи и Энди Уорхол и многие-многие другие герои сказочной Страны Чудес. Спустя двадцать лет Джоанна решила вернуться к этому периоду своей биографии и рассказать обо всех перипетиях своих приключений, взгляд ее - взгляд изнутри, взгляд не только свидетеля, но и непосредственного участника многих событий, которым было суждено стать историей. "Эту книгу я писала с огромной любовью. Возможность оживить воспоминания и погрузиться в волшебный мир первых лет моей ленинградской жизни - чудесный дар, который переполнил мне сердце и согрел душу. Никто из нас не мог тогда знать, что мы - часть уникального периода художественной жизни, интерес к которому будет жить и спустя десятилетия". Джоанна Стингрей.

Попова Анна Дорога сильных. На пороге мира

В этот мир забрали многих, но выжили далеко не все. Линде повезло не погибнуть - но и только. Близкий человек умер у нее на руках, магическим даром обделили, а судьба простой девушки не для нее. Виктор любил фехтование, но никогда не думал, что это пригодится в реальной жизни. Теперь он воин, который может рассчитывать лишь на свои умения. Они помнят больше других, но память подводит, подкидывая чужие воспоминания. Маг, спасший из рук врагов, хранит свои темные тайны. А по лесам рыщут те, кто снится в кошмарах, не оставляя попыток найти выживших - выходцев из иного мира. И близок час, когда у них это получится.

Попова Анна Дорога сильных. На пороге мира

В этот мир забрали многих, но выжили далеко не все. Линде повезло не погибнуть - но и только. Близкий человек умер у нее на руках, магическим даром обделили, а судьба простой девушки не для нее. Виктор любил фехтование, но никогда не думал, что это пригодится в реальной жизни. Теперь он воин, который может рассчитывать лишь на свои умения. Они помнят больше других, но память подводит, подкидывая чужие воспоминания. Маг, спасший из рук врагов, хранит свои темные тайны. А по лесам рыщут те, кто снится в кошмарах, не оставляя попыток найти выживших - выходцев из иного мира. И близок час, когда у них это получится.

Давид Валерий Михайлович Блокада. Воспоминания очевидцев

Блокада Ленинграда является одной из самых трагических страниц Великой Отечественной войны. Пройдя через тяжелые испытания, город на Неве и его жители показали выдающиеся примеры мужества и стойкости. В основе этой книги воспоминания очевидцев тех грозных событий. Дневниковые записи ленинградцев, дополненные документами и газетными публикациями, позволяют взглянуть на жизнь осажденного города изнутри, узнать радости и горести его жителей, понять, как в нелегких условиях вражеской осады удалось отстоять город.

Мне снится нож в моих руках

Шестеро друзей.Шесть сокровенных тайн.Одно нераскрытое убийство.Шестеро друзей приезжают в университет на встречу выпускников. Десять лет назад при загадочных обстоятельствах была убита их подруга, а одного из них подозревали в убийстве. До смерти Хезер "Семерка Восточного дома" была неразлучна, теперь же едва узнают друг друга…Сейчас кто-то собрал их всех вместе, чтобы выяснить, что на самом деле случилось той ночью. Кто-то полон решимости раскрыть их секреты и поймать настоящего убийцу, заставить виновных заплатить. Теперь все они являются целями, потому что один из них либо настоящий убийца, либо знает больше, чем говорит. Но может ли так быть, что кто-то стал убийцей, но не помнит об этом?Так что же произошло той ночью на самом деле?

Шендерович Виктор Анатольевич Блокада мозга

Я на мир взираю из-под столика. Век двадцатый - век необычайный. Чем столетье интересней для историка, Тем оно для современника печальнее… "Парадоксальные строки Николая Глазкова отлично описывают мои ощущения от заканчивающегося 2014 года. Россия, много лет привычно кочумавшая в классическом застое на уже привычной нефтяной халяве, внезапно вошла в острую фазу. Привет, как говорится, основоположникам: количество перешло в качество… Олимпиада в Сочи закончилась зелеными крымскими человечками; от радости в зобу дыханье сперло. Да если бы только в зобу. Эйфорией перекрыло мозги. Большая война не заставила себя ждать… Жить в России стало невыносимо стыдно - или безумно радостно. Когда в феврале я писал для "Ежедневного журнала" свой текст "Путин и девочка на коньках", я, конечно, не предполагал, что этот текст так сдетонирует наверху. Но я угадал сильнее, чем хотел бы: наши судеты случились не через два года после Олимпиады, а сразу… Оттого, видать, их и разорвало там, что я случайно попал в больной нерв. Тут-то и стало интересно (см. эпиграф из Глазкова). Публицистические тексты я пишу больше четверти века; иногда даже собирал их в книги, - больше для коллекции. Но никогда еще, до этого, 2014 года, не было у меня ощущения, что я в режиме on-line описываю катастрофу, - пошагово, день за днем. Никогда я не чувствовал себя хроникером конца. Нервно хохочущий пимен - зрелище на любителя, но мне почему-то кажется, что любители найдутся".

Попова Анна Дорога сильных. На пороге мира

В этот мир забрали многих, но выжили далеко не все. Линде повезло не погибнуть - но и только. Близкий человек умер у нее на руках, магическим даром обделили, а судьба простой девушки не для нее.Виктор любил фехтование, но никогда не думал, что это пригодится в реальной жизни. Теперь он воин, который может рассчитывать лишь на свои умения. Они помнят больше других, но память подводит, подкидывая чужие воспоминания. Маг, спасший из рук врагов, хранит свои темные тайны. А по лесам рыщут те, кто снится в кошмарах, не оставляя попыток найти выживших - выходцев из иного мира. И близок час, когда у них это получится.

Попова Анна Дорога сильных. На пороге мира

В этот мир забрали многих, но выжили далеко не все. Линде повезло не погибнуть - но и только. Близкий человек умер у нее на руках, магическим даром обделили, а судьба простой девушки не для нее.Виктор любил фехтование, но никогда не думал, что это пригодится в реальной жизни. Теперь он воин, который может рассчитывать лишь на свои умения. Они помнят больше других, но память подводит, подкидывая чужие воспоминания. Маг, спасший из рук врагов, хранит свои темные тайны. А по лесам рыщут те, кто снится в кошмарах, не оставляя попыток найти выживших - выходцев из иного мира. И близок час, когда у них это получится.

Стингрей Дж., Стингрей М. Стингрей в Стране Чудес

Американская певица и музыкант, роковая леди Джоанна Стингрей приехала в Ленинград в начале 80-х годов XX века, десять с лишним лет ее жизнь неразрывно была связана с СССР, с миром советского андеграунда. Она открыла западу мир русского рока. Как живые, встают со страниц книги Борис Гребенщиков и Виктор Цой, Юрий Каспарян и Сергей Курёхин, Костя Кинчев и Тимур Новиков, Африка и Коля Васин, Дэвид Боуи и Энди Уорхол и многие-многие другие герои сказочной Страны Чудес. Спустя тридцать лет Джоанна решила вернуться к этому периоду своей биографии и рассказать обо всех перипетиях своих приключений, взгляд ее — взгляд изнутри, взгляд не только свидетеля, но и непосредственного участника многих событий, которым было суждено стать историей."Эту книгу я писала с огромной любовью. Возможность оживить воспоминания и погрузиться в волшебный мир первых лет моей ленинградской жизни — чудесный дар, который переполнил мне сердце и согрел душу. Никто из нас не мог тогда знать, что мы — часть уникального периода художественной жизни, интерес к которому будет жить и спустя десятилетия".

Стингрей Дж., Стингрей М. Стингрей в Стране Чудес

Американская певица и музыкант, роковая леди Джоанна Стингрей приехала в Ленинград в начале 80-х годов XX века, десять с лишним лет ее жизнь неразрывно была связана с СССР, с миром советского андеграунда. Она открыла западу мир русского рока. Как живые, встают со страниц книги Борис Гребенщиков и Виктор Цой, Юрий Каспарян и Сергей Курёхин, Костя Кинчев и Тимур Новиков, Африка и Коля Васин, Дэвид Боуи и Энди Уорхол и многие-многие другие герои сказочной Страны Чудес. Спустя тридцать лет Джоанна решила вернуться к этому периоду своей биографии и рассказать обо всех перипетиях своих приключений, взгляд ее — взгляд изнутри, взгляд не только свидетеля, но и непосредственного участника многих событий, которым было суждено стать историей."Эту книгу я писала с огромной любовью. Возможность оживить воспоминания и погрузиться в волшебный мир первых лет моей ленинградской жизни — чудесный дар, который переполнил мне сердце и согрел душу. Никто из нас не мог тогда знать, что мы — часть уникального периода художественной жизни, интерес к которому будет жить и спустя десятилетия".