sibhematology.ru

Мечников Л. Последний венецианский дож. Итальянское движение в лицах

Впервые публикуются отдельным изданием статьи об объединении Италии, написанные братом знаменитого биолога Ильи Мечникова, Львом Ильичом Мечниковым, путешественником, этнографом, мыслителем, лингвистом, автором эпохального трактата "Цивилизация и великие исторические реки". Основанные на личном опыте и итальянских источниках, собранные вместе блестящие эссе создают монументальную картину Рисорджименто. К той же эпохе относится деятельность в Италии М. А. Бакунина, которой посвящен уникальный мемуарный очерк. Сборник тематически продолжает выпущенные ранее "Записки гарибальдийца" Л. И. Мечникова.

Мечников Л. Последний венецианский дож. Итальянское движение в лицах

Впервые публикуются отдельным изданием статьи об объединении Италии, написанные братом знаменитого биолога Ильи Мечникова, Львом Ильичом Мечниковым, путешественником, этнографом, мыслителем, лингвистом, автором эпохального трактата "Цивилизация и великие исторические реки". Основанные на личном опыте и итальянских источниках, собранные вместе блестящие эссе создают монументальную картину Рисорджименто. К той же эпохе относится деятельность в Италии М. А. Бакунина, которой посвящен уникальный мемуарный очерк. Сборник тематически продолжает выпущенные ранее "Записки гарибальдийца" Л. И. Мечникова.

Картленд Барбара Маска любви

Английский герцог Мелфорд приезжает в блистательную Венецию с тайной политической миссией, но вместо изощренных дипломатических игр встречает там свою любовь - прелестную Катерину. Когда дед девушки, суровый венецианский дож, решает продать юную внучку в жены старику-аристократу, Катерина в отчаянии бежит и скрывается на яхте герцога. Так начинается их полный невероятных приключений путь к счастью... Перевод с английского Ю.А. Кряклиной.

Прашкевич Геннадий Мартович Пес Господень

В историко-авантюрном романе Геннадия Прашкевича "Пёс Господень" действуют алхимики и рыцари, колдуньи и короли, венецианский дож, еретики и бароны, пираты и верные псы святого Доминика. Четвертый крестовый поход начался в 1202 году с острова Лидо (Венеция), но в пути жадные венецианцы уговорили рыцарей высадиться под стенами Константинополя. В результате штурма "город городов" Константинополь пал. На фоне величественных событий развивается трагическая история некоего Ганелона, выросшего в древнем французском замке Процинта и считающего свою хозяйку колдуньей. Связав свою жизнь с доминиканцами, Ганелон мечтает спасти душу прекрасной владелицы замка. К счастью или к несчастью, не всё в этом мире удается даже самым сильным людям.

Прашкевич Геннадий Мартович Пес Господень: рукопись, найденная в библиотеке монастыря Дома бессребренников

В историко-авантюрном романе Геннадия Прашкевича «Пёс Господень» действуют алхимики и рыцари, колдуньи и короли, венецианский дож, еретики и бароны, пираты и верные псы святого Доминика.Четвертый крестовый поход начался в 1202 году с острова Лидо (Венеция), но в пути жадные венецианцы уговорили рыцарей высадиться под стенами Константинополя. В результате штурма «город городов» Константинополь пал. На фоне величественных событий развивается трагическая история некоего Ганелона, выросшего в древнем французском замке Процинта и считающего свою хозяйку колдуньей. Связав свою жизнь с доминиканцами, Ганелон мечтает спасти душу прекрасной владелицы замка. К счастью или к несчастью, не всё в этом мире удается даже самым сильным людям.

Севастополь. История страны в лицах. Ульянова Л.

Прашкевич Г. Пёс Господень

В историко-авантюрном романе Геннадия Прашкевича "Пёс Господень" действуют алхимики и рыцари, колдуньи и короли, венецианский дож, еретики и бароны, пираты и верные псы святого Доминика. Четвертый крестовый поход начался в 1202 году с острова Лидо (Венеция), но в пути жадные венецианцы уговорили рыцарей высадиться под стенами Константинополя. В результате штурма "город городов" Константинополь пал. На фоне величественных событий развивается трагическая история некоего Ганелона, выросшего в древнем французском замке Процинта и считающего свою хозяйку колдуньей. Связав свою жизнь с доминиканцами, Ганелон мечтает спасти душу прекрасной владелицы замка. К счастью или к несчастью, не всё в этом мире удается даже самым сильным людям.

Прашкевич Г. Пёс Господень

В историко-авантюрном романе Геннадия Прашкевича "Пёс Господень" действуют алхимики и рыцари, колдуньи и короли, венецианский дож, еретики и бароны, пираты и верные псы святого Доминика. Четвертый крестовый поход начался в 1202 году с острова Лидо (Венеция), но в пути жадные венецианцы уговорили рыцарей высадиться под стенами Константинополя. В результате штурма "город городов" Константинополь пал. На фоне величественных событий развивается трагическая история некоего Ганелона, выросшего в древнем французском замке Процинта и считающего свою хозяйку колдуньей. Связав свою жизнь с доминиканцами, Ганелон мечтает спасти душу прекрасной владелицы замка. К счастью или к несчастью, не всё в этом мире удается даже самым сильным людям.

Гузманн Дирк Ледовые пираты

Им предстоит опасный путь - из холодных вод скандинавских фьордов под лучи палящего египетского солнца… Викинг Альрик и его собратья - "ледовые пираты". Всю жизнь они занимаются тем, что перевозят огромные глыбы льда из вулкана Этны в Адриатику. Слава об Альрике и его команде мчится по миру быстрее, чем летящий по волнам драккар. О "ледовых пиратах" узнал венецианский дож, искавший тех, кто выполнит непростую задачу - доставит в Венецию мощи святого Марка, одного из четырех евангелистов. Храбрые викинги пускаются в рискованное приключение. Но то, что ожидает их в александрийской сокровищнице - опаснее всего, с чем они когда-либо сталкивались. Они даже не догадывались, с какой тайной связаны древние мощи святого…

Ипполитов А. Только Венеция. Образы Италии XXI Города и люди

Уникальная книга о невероятном городе. Венецианское прошлое не исчезло, вечная красота свежа, как "высокая вода", с моста Риальто слышны голоса куртизанок и крики николотти, дерущихся с кастеллани. Здесь масок больше, чем лиц, а скелетов больше, чем шкафов, здесь меняет карту мира слепой дож Дандоло и царит неистребимое византийство, которым навеки заразилась Венеция, грабя Константинополь. Здесь толпы туристов и мёртвое безлюдье, рослые рабы-славяне и бандиты-крестоносцы, Вивальди и Тициан, Гоцци и Тинторетто, Дягилев и Бродский, венецианский авангард XV века, старинные небоскребы венецианского гетто, мерцающее золото смальт, разноцветный звон муранского стекла, зеленый запах моря в Каннареджо и рио. И неизбывное, неутолимое желание возвращаться в город, равного которому в мире нет.

Ипполитов Аркадий Викторович Только Венеция. Образы Италии XXI

Уникальная книга о невероятном городе. Венецианское прошлое не исчезло, вечная красота свежа, как «высокая вода», с моста Риальто слышны голоса куртизанок и крики николотти, дерущихся с кастеллани. Здесь масок больше, чем лиц, а скелетов больше, чем шкафов, здесь меняет карту мира слепой дож Дандоло и царит неистребимое византийство, которым навеки заразилась Венеция, грабя Константинополь. Здесь толпы туристов и мёртвое безлюдье, рослые рабы-славяне и бандиты-крестоносцы, Вивальди и Тициан, Гоцци и Тинторетто, Дягилев и Бродский, венецианский авангард XV века, старинные небоскрёбы венецианского гетто, мерцающее золото смальт, разноцветный звон муранского стекла, зелёный запах моря в Кан-нареджо и рио. И неизбывное, неутолимое желание возвращаться в город, равного которому в мире нет..

Ипполитов Аркадий Викторович Только Венеция. Образы Италии XXI

Уникальная книга о невероятном городе. Венецианское прошлое не исчезло, вечная красота свежа, как "высокая вода", с моста Риальто слышны голоса куртизанок и крики николотти, дерущихся с кастеллани. Здесь масок больше, чем лиц, а скелетов больше, чем шкафов, здесь меняет карту мира слепой дож Дандоло и царит неистребимое византийство, которым навеки заразилась Венеция, грабя Константинополь. Здесь толпы туристов и мёртвое безлюдье, рослые рабы-славяне и бандиты-крестоносцы, Вивальди и Тициан, Гоцци и Тинторетто, Дягилев и Бродский, венецианский авангард XV века, старинные небоскребы венецианского гетто, мерцающее золото смальт, разноцветный звон муранского стекла, зеленый запах моря в Каннареджо и рио. И неизбывное, неутолимое желание возвращаться в город, равного которому в мире нет.

Аркадий Ипполитов. Только Венеция. Образы Италии XXI

Уникальная книга о невероятном городе. Венецианское прошлое не исчезло, вечная красота свежа, как "высокая вода", с моста Риальто слышны голоса куртизанок и крики николотти, дерущихся с кастеллани. Здесь масок больше, чем лиц, а скелетов больше, чем шкафов, здесь меняет карту мира слепой дож Дандоло и царит неистребимое византийство, которым навеки заразилась Венеция, грабя Константинополь. Здесь толпы туристов и мёртвое безлюдье, рослые рабы-славяне и бандиты-крестоносцы, Вивальди и Тициан, Гоцци и Тинторетто, Дягилев и Бродский, венецианский авангард XV века, старинные небоскребы венецианского гетто, мерцающее золото смальт, разноцветный звон муранского стекла, зеленый запах моря в Каннареджо и рио. И неизбывное, неутолимое желание возвращаться в город, равного которому в мире нет.

Ипполитов А. Только Венеция. Образы Италии XXI Города и люди

Уникальная книга о невероятном городе. Венецианское прошлое не исчезло, вечная красота свежа, как "высокая вода", с моста Риальто слышны голоса куртизанок и крики николотти, дерущихся с кастеллани. Здесь масок больше, чем лиц, а скелетов больше, чем шкафов, здесь меняет карту мира слепой дож Дандоло и царит неистребимое византийство, которым навеки заразилась Венеция, грабя Константинополь. Здесь толпы туристов и мёртвое безлюдье, рослые рабы-славяне и бандиты-крестоносцы, Вивальди и Тициан, Гоцци и Тинторетто, Дягилев и Бродский, венецианский авангард XV века, старинные небоскребы венецианского гетто, мерцающее золото смальт, разноцветный звон муранского стекла, зеленый запах моря в Каннареджо и рио. И неизбывное, неутолимое желание возвращаться в город, равного которому в мире нет.

Сахаров В. Граф Мечников

Получен новый приказ диктатора ККФ Симакова, и граф Александр Мечников вновь оставляет родину и пускается в путь. Он и его дружинники вместе с переселенцами и семьями должны колонизировать берега одичавшего Пиренейского полуострова. Задача сложная, поскольку Испания — вотчина людоедских племён, которые не рады чужакам. Но граф отступать не собирается, а его воины верят в свои силы. Поэтому вскоре на Пиренеях появляется кубанский форт. Русские корабли совершают набеги на Англию и торговые походы на Балтику и в Северное море. Поисковики собирают оружие и ценные трофеи, которые остались под развалинами городов. Дипломаты ведут переговоры и производят наём скандинавских викингов и питерских повольников. Строители восстанавливают инфраструктуру и возводят укрепления. И когда орды дикарей подобно всесокрушающему смерчу накатываются на земли графа, он встречает их так, как привык: с оружием в руках.

Сахаров В. Граф Мечников

Получен новый приказ диктатора ККФ Симакова, и граф Александр Мечников вновь оставляет родину и пускается в путь. Он и его дружинники вместе с переселенцами и семьями должны колонизировать берега одичавшего Пиренейского полуострова. Задача сложная, поскольку Испания — вотчина людоедских племён, которые не рады чужакам. Но граф отступать не собирается, а его воины верят в свои силы. Поэтому вскоре на Пиренеях появляется кубанский форт. Русские корабли совершают набеги на Англию и торговые походы на Балтику и в Северное море. Поисковики собирают оружие и ценные трофеи, которые остались под развалинами городов. Дипломаты ведут переговоры и производят наём скандинавских викингов и питерских повольников. Строители восстанавливают инфраструктуру и возводят укрепления. И когда орды дикарей подобно всесокрушающему смерчу накатываются на земли графа, он встречает их так, как привык: с оружием в руках.