sibhematology.ru

Айзенберг Александр Passion. Страсти. Голографические импровизации

Книга одесского писателя погружает читателей в мир исторических реминисценций, она написана по законам музыкального произведения, что придает книге особый, ни с чем не сравнимый ореол. Книга рассчитана на широкий круг любителей настоящей прозы.

Айзенберг А. 36. Голографические импровизации

«36» - тайна тайн. Это число чисел. Существование праведников и мира. И кто есть праведник?.. Сколько будет существовать мир?.. Песчинка в Космосе и космос в песчинке... .Матерь всех градов - Иерусалим... Космические вихри голографических импровизаций. И в них Иеремия Вишневецкий... Император Фридрих II Гогенштауфен... Канцлер Меттерник... Барон Ротшильд... Полковник Богун... .Вихри появляются и исчезают... . .

Айзенберг А. 36. Голографические импровизации

«36» - тайна тайн. Это число чисел. Существование праведников и мира. И кто есть праведник?.. Сколько будет существовать мир?.. Песчинка в Космосе и космос в песчинке... .Матерь всех градов - Иерусалим... Космические вихри голографических импровизаций. И в них Иеремия Вишневецкий... Император Фридрих II Гогенштауфен... Канцлер Меттерник... Барон Ротшильд... Полковник Богун... .Вихри появляются и исчезают... . .

Айзенберг А. Агент влияния

Запутанный клубок идей и действий катится по шляху истории, подталкиваемый практическими интересами, или императивами. Данные императивы: комфортность, мода, пассионарность (коллективная одержимость?) и прочие неотменимые цели и задачи конкретного бытия - делают это бытие неотличимым от реальности, и чем неощутимее управляет этим делом «нечто», тем правдоподобней оно кажется (и является - в практике истории). Голографически. «Историческая голография» - это излюбленный жанр Александра Айзенберга. Особенно интересный, когда эта неотличимая от реальности голография грозит рассыпаться из-за внутренней безосновности, из-за таящегося в основе всего хаоса. Таится «нечто», готовое столкнуть все в «ничто». Крестоносцы, заполучившие в свое распоряжение Иерусалим, вот-вот передерутся между собой. Дерутся поляки и русские, жолнежи и казаки, государственной регулярности, - для евреев в 1648 году это оборачивается новыми погромами. Евреи бегут с Украины в благополучные Нидерланды, чтобы потом бежать обратно на Украину.

Огненный царь. Айзенберг А.

Айзенберг А. Агент влияния

Запутанный клубок идей и действий катится по шляху истории, подталкиваемый практическими интересами, или императивами. Данные императивы: комфортность, мода, пассионарность (коллективная одержимость?) и прочие неотменимые цели и задачи конкретного бытия - делают это бытие неотличимым от реальности, и чем неощутимее управляет этим делом «нечто», тем правдоподобней оно кажется (и является - в практике истории). Голографически. «Историческая голография» - это излюбленный жанр Александра Айзенберга. Особенно интересный, когда эта неотличимая от реальности голография грозит рассыпаться из-за внутренней безосновности, из-за таящегося в основе всего хаоса. Таится «нечто», готовое столкнуть все в «ничто». Крестоносцы, заполучившие в свое распоряжение Иерусалим, вот-вот передерутся между собой. Дерутся поляки и русские, жолнежи и казаки, государственной регулярности, - для евреев в 1648 году это оборачивается новыми погромами. Евреи бегут с Украины в благополучные Нидерланды, чтобы потом бежать обратно на Украину.

Святая Земля и Русское Зарубежье. Занемонец А.

Ермакова А. (сост.) Сборник поэзии и прозы

В сборник "15" вошли лучшие авторы, в разное время публиковавшиеся в "ЛГ". Книга уникальна тем, что, помимо произведений (стихотворений и прозы), о творчестве каждого автора написана развёрнутая рецензия, в которой анализируется индивидуальность мировосприятия, стилистические и языковые особенности, что даёт возможность читателям прикоснуться к тайне создания художественного текста.

Ермакова А. (сост.) Сборник поэзии и прозы

В сборник "15" вошли лучшие авторы, в разное время публиковавшиеся в "ЛГ". Книга уникальна тем, что, помимо произведений (стихотворений и прозы), о творчестве каждого автора написана развёрнутая рецензия, в которой анализируется индивидуальность мировосприятия, стилистические и языковые особенности, что даёт возможность читателям прикоснуться к тайне создания художественного текста.

Айзенберг Марк

Член американской коллегии кардиологов, доцент медицинских наук в Медицинском центре Колумбийского университета, штатный врач Пресвитерианской больницы Нью-Йорка и Медицинского центра Колумбийского университета.

Ермакова А. Точка отсчета. Сборник поэзии и прозы

Сборник "Точка отсчёта" - весьма необычный. Он отчасти похож на знаменитые творческие семинары в Литературном институте им. А.М. Горького, когда каждый автор получает полезные и конструктивные советы мастера, помогающие ему в дальнейшем. В этой книге, конечно, собраны не новички, а авторы, уже многого добившиеся на своём пути, у всех за плечами не одна книга, у некоторых есть литературные награды.Но ведь нет предела совершенству, верно? И советы мастера, в данном случае - Романа Сенчина, который несколько лет вёл семинар прозы в Литинституте вместе с Александром Рекемчуком, несомненно, окажутся полезными. Пожалуй, нет смысла сравнивать одного писателя с другим, за точку отсчёта правильнее всего брать свои собственные тексты и смотреть, сумел ли ты в новом произведении подняться на одну ступень над самим собой. Вот это и будет единственно верный путь личного творческого восхождения.

Ермакова А. Точка отсчета. Сборник поэзии и прозы

Сборник "Точка отсчёта" - весьма необычный. Он отчасти похож на знаменитые творческие семинары в Литературном институте им. А.М. Горького, когда каждый автор получает полезные и конструктивные советы мастера, помогающие ему в дальнейшем. В этой книге, конечно, собраны не новички, а авторы, уже многого добившиеся на своём пути, у всех за плечами не одна книга, у некоторых есть литературные награды.Но ведь нет предела совершенству, верно? И советы мастера, в данном случае - Романа Сенчина, который несколько лет вёл семинар прозы в Литинституте вместе с Александром Рекемчуком, несомненно, окажутся полезными. Пожалуй, нет смысла сравнивать одного писателя с другим, за точку отсчёта правильнее всего брать свои собственные тексты и смотреть, сумел ли ты в новом произведении подняться на одну ступень над самим собой. Вот это и будет единственно верный путь личного творческого восхождения.

Айзенберг Михаил Шесть

Творчество Михаила Айзенберга - антитеза общих мест, свод нетривиальных, небанальных определений. Внимательный слушатель и читатель, знаток и критик современной поэзии, он в собственных стихах достигает удивительного слияния классичности и новаторства. В результате рождается совершенно особенная, потаенная поэзия, "алхимические превращения слова развиваются у Айзенберга так, что кажется, с нами заговорила сама речь" (Борис Дубин). Сборник Михаила Айзенберга составлен из шести книг, опубликованных ранее - не избранное, а итог того, "что моих годин 61 и любой годок отходной гудок". Прощание явно преждевременное - "жизнь, и еще не вся. Жаловаться нельзя". Да и не на что - талант в расцвете.

Айзенберг Валерий Запах

Второй роман известного художника и прозаика, написанный после "Квартиранта", вышедшего в 2014 году и номинированного на литературную премию "НОС". В "Запахе" коллизии приобретают глобальный характер. События происходят в современном Израиле, уводят в Россию, новую и екатерининскую, в Палестину времён царицы Елены, охватывают все уголки земного шара и даже распространяются на небесные сферы. Роман дополняют авторские графические работы.

Айзенберг Александр Imperium

Это книга о власти. Рим… Республика народа и Сената, императорский Рим - матрица современного мира. Это голографическое изображение мира.

Айзенберг Александр Узурпаторы

Новая книга известного писателя погружает читателей в мир исторических реминисценций, вводит в круг тем, в центре которых вечный вопрос о Власти: ее природе (Божественной или Демонической), ее предназначении (соблазн или бремя), ее приобретении (центральная тема книги "узурпаторы"), ее освящении. Список громких имен (Нерон, Андроник Комнин, Ричард III и др.) - персонажей этой книги - может быть продолжен читателем. Автор применяет свой фирменный прием, сделавший его прозу узнаваемой (сам он называет свой стиль "объемным письмом" или "голографическими импровизациями").